«Широка страна моя родная», — пел советский человек в 30-х годах прошлого века. Правда, оценить, насколько широка родина, и посмотреть, что творится на «самых на окраинах», можно было в основном в иллюстрированных журналах. Самый впечатляющий и неоднозначный из них — «СССР на стройке», выходивший на четырех языках: русском, английском, немецком и французском. Роскошно оформленный лучшими художниками и дизайнерами, он состоял практически из одних фотографий, рассматривая которые сложно не восхититься размахом преобразований в разных уголках страны.
Справка
Иллюстрированный журнал «СССР на стройке» выходил на четырех языках: русском, английском, французском и немецком — с 1930 по 1941 год, а также в 1949 году. Крупные стройки, освоение Арктики и новый быт — масштабные преобразования Страны Советов становились темами номеров. В состав редакции входили Максим Горький, который журнал поначалу резко критиковал и не верил в целесообразность огромных трат на его печать, Георгий Пятаков, возглавлявший недолгое время правление Государственного банка СССР и расстрелянный в 1937 году, а также евангелист советской журналистики и редактор журнала «Огонек» Михаил Кольцов. Кроме того, редактировала «СССР на стройке» Евгения Хаютина, жена Николая Ежова. В журнале практически не было длинных текстов, зато были удивительные фотографии таких мастеров, как Аркадий Шайхет, Борис Игнатович, Евгений Халдей и Дмитрий Дебабов. Отдельные его выпуски оформлены Элем Лисицким и Александром Родченко. Сначала «СССР на стройке» специально распространялся за рубежом в среде промышленников и банкиров для привлечения торговых партнеров и технических специалистов. Однако через несколько лет журнал начал больше ориентироваться на советскую партийную элиту.
Север — Хибинский край
Между высоких безлюдных гор едет паровоз, который везет пассажиров к подножию горы со сказочным названием Кукисвумчорр и озеру Большой Вудъявр. За полярным кругом, на Кольском полуострове, произошли волшебные изменения — Хибинские и Ловозерские тундры с 1929 года начали стремительно менять свой облик и набирать значимость для народного хозяйства. Там, где еще несколько десятилетий назад не ступала нога геолога, теперь город Хибиногорск. В честь трехлетия и пятилетия этого города, который после убийства Кирова в 1934 году получит привычное для нас название Кировск, редакция «СССР на стройке» готовит тематические выпуски, наполненные примерами фантастического преображения. А все благодаря влюбившемуся в этот суровый край профессору А.Е. Ферсману, экспедиция которого в 20-е годы обнаружила на Кольском полуострове апатитовые руды. В том, что на неосвоенном полуострове можно организовать добычу полезных ископаемых, сомневались немецкие коллеги Ферсмана, ведь жить в этом гиблом месте невозможно.
Этот прием — сравнение скептических высказываний зарубежных ученых о грандиозных планах Советского Союза и блестящая реализация этих планов вопреки — стал излюбленным у авторов журнала. Через три года действительно удалось наладить добычу апатитовых руд, через пять — открыть полярный ДнепроГЭС, гидроэлектростанцию на реке Ниве. «Страшные раскаты разрывают безмолвие. Еще залп! Еще! Грохот сотрясает воздух. Это взрывают аммоналом гору Кукисвумчорр. В тундру пришел человек! Грохот взрываемой горы гремит как марш созидания. Он вещает миру о победах Страны Советов, превращающей дикие заполярные земли в край социалистической науки.
Сам Хибиногорск изначально представлял собой скопление палаток, в которых в антисанитарных условиях жили строители и рабочие треста «Апатит». Конечно, о болезнях и лишениях, сопровождавших возникновение города, журнал умалчивает. Зато показывает читателю, что к своему трехлетнему юбилею столица Хибин, в которой никогда не было церкви, обрела большой звуковой кинотеатр «Большевик» с залом на 1200 человек, просторным фойе, читальней, биллиардной. И памятник Ленину, конечно же.
Восток — Таджикистан
Представление о перипетиях освоения Советского Востока мы имеем в основном из фильма «Белое солнце пустыни», благодаря которому в нашем лексиконе появились крылатые фразы вроде «Восток — дело тонкое». На самом деле хозяйственное освоение Востока был делом не столько тонким, сколько затратным и тяжелым.
В пропагандистских текстах и фотографиях «СССР на стройке» Таджикская Советская Социалистическая Республика по масштабу строительства и культурных преобразований не уступала другим. В Таджикистане был свой Днепрогэс — ударная стройка Вахшской оросительной системы, включенная в число 150 особо важных строек СССР и получившая характерное для эпохи название Вахшстрой. Необходимо было заставить реку Вахш оросить около 100 000 га новых земель для выращивания хлопка. «Добьемся хлопковой независимости СССР!» — под таким лозунгом велась стройка, целесообразность которой, естественно, ставилась под сомнение зарубежными инженерами по той же причине, что и хозяйственное освоение Кольского полуострова: работа в труднейших условиях выжженной пустыни, неимоверной жары и духоты, отсутствия дорог, в том числе железных, казалась специалистам фантастической. Конечно, за то, что план создания агроиндустриального комплекса был реализован, нужно сказать спасибо не столько мощной пропагандисткой кампании как внутри Таджикистана, так и по всему Союзу, собравшей в 1931 году на стройке десять тысяч человек, сколько таланту инженеров, которые должны были находить неординарные технические решения. Например, молодому ирригатору Мирошниченко пришлось на месте осваивать технологию строительства железных дорог, когда срочно понадобилась узкоколейка, а необходимого специалиста на Вахшстрое не было.
Таджикский крестьянин тем временем так же успешно осваивал трактор, как и его товарищ в Белоруссии, на Дальнем Востоке или на Кавказе: «Крестьянин, еще вчера ковыряющий землю мотыгой, учится управлять трактором. Около 60% крестьянских хозяйств охвачено коллективизацией». Причем колхозы были многонациональные — проживавшие в Таджикистане бухарские евреи также образовали колхозы и, судя по фотографиям журнала, дружно праздновали окончание рабочего дня со своими таджикскими соседями. Досуг, само собой, подразумевал не посещение мечети, а песни-пляски, чтение и прочий культурный отдых.
Наглядно продемонстрировать достижения в разрешении женского вопроса журналистам-пропагандистам помогло сравнение судьбы таджичек до и после.
Теперь можно не только работать, но и учиться, и даже заниматься гимнастикой без паранджи. Дама темного средневекового Востока с закрытым лицом по мановению волшебной палочки превратилась в задорно смеющуюся физкультурницу. «Жестокие законы шариата держали женщину Востока на положении рабыни: ее покупали и продавали наравне со скотом, в скотских условиях, в грязном тряпье проводили свои первые годы маленькие дети. Теперь освобожденная женщина советского Востока жадно припала к источнику знаний». В общем, как говорилось в фильме, «все вы будете свободно трудиться, и у каждой из вас будет отдельный супруг».
Запад — Белоруссия
Белорусская ССР была одной из четырех советских республик, подписавших в 1922 году договор об образовании СССР, и располагалась она на самой границе с капиталистическим миром. Западная Белоруссия была присоединена только в 1939 году, а до этого 18 лет находилась в составе Польши. Население Советской Белоруссии до 1936 года могло официально говорить на четырех языках — белорусском, русском, польском и идише. Многонациональность и дружба народов на страницах журнала трогательно представлена через фотографии евреев-колхозников и рабочих.
Чтобы у читателя и мысли не возникло об ущемлении прав евреев, перечислены все те блага, которые советская власть привнесла в их быт: «Школы, техникумы, театры, периодическая печать, художественная литература, еврейская секция Белорусской академии наук — все это создано в стране, где раньше евреи были совершенно бесправны».
Царская Белоруссия — отсталая западная окраина, еврейская беднота, выдавленная за черту оседлости, отсутствие крупной промышленности и заболоченные, непригодные для масштабного сельского хозяйства почвы. Советская Белоруссия — первоклассные металлургические, деревообрабатывающие, кожевенные и галантерейные фабрики и заводы, медицинские амбулатории и детские ясли, прекрасно оборудованные дома для рабочих, университеты. На фотографиях вместо исторических достопримечательностей — ткацкие и спичечные фабрики, а вместо лесных пейзажей и живописных речек — осушенные поля, на которых растет капуста.
Если таджикскую землю необходимо было орошать, то белорусскую — осушать. Так описывается эта практика в царское время: «Петербург решил взяться за мелиорацию Полесской пущи. Была снаряжена экспедиция генерала Жилинского. Десять лет велись рекогносцировочные работы. В Полесье загонялись тысячи людей. Нищенская оплата. Каторжные условия труда. Люди гибли сотнями. Паны наживали миллионы. Белорусские крестьяне продолжали нищенствовать».
Свежие комментарии